Журнал «Отдых», ноябрь 1998

Эксклюзив: тусовка

Светлана Гудеж

ТЕРМОЯДЕРНЫЕ КАНИКУЛЫ

Эта история началась давным-давно, четырнадцать лет назад, когда на казантипском берегу отдыхали мирные прибалтийские семьи, а где-то на горизонте мрачные люди строили Крымскую АЭС. Когда на закате нижний край солнца коснулся воды, из подъехавшей машины вылезли двое загорелых мускулистых людей и стали снимать с крыши непонятное приспособление. Приспособление привлекло внимание двух аборигенов. «Це водяная лыжа», — со знанием дела сказал один. «Не-е, це дельтоплан»,- поправил другой. Так началась вторая история мыса Казантип.

Долгое время это ветреный уголок с двумя берегами моря (со стороны города Щелкина и с другой стороны мыса) и волны, как нельзя более пригодные для катания на досках, были достоянием серферов. Постепенно серферские состязания стали дополняться дискотеками на самодельной аппаратуре, и вот тогда Президенту Российской Ассоциации Фанбординга (РФА) Никите Маршунку (тому самому, что снимал серф с крыши своей машины) пришла в голову идея сделать из чисто серферской тусовки фестиваль всего того, что связано с музыкой, морем, солнцем, сексом и хорошим настроением. А ветер оставить серферам.

Представьте себе такое замечательное стечение обстоятельств: городок на берегу моря, ветреный мыс, давно потухший вулкан с одной стороны, живописные скалы — с другой; где-то между скалами живут змеи, недалеко- ветряная и солнечная станции, плюс соленое озеро Акташ, над ним — громада Атомной Станции, башенные краны и линии высоковольтных передач. Прибавьте ко всему этому музыку круглые сутки, лучших ди-джеев и музыкальные проекты со всего бывшего Союза, прожектора в ночном небе и пикники на песке, гонки на скутерах, полеты на дельтоплане… И вы получите слабое представление о том, что такое «Казантип».

Казантип — это не курорт в полном смысле этого слова. Здесь нет отелей и шикарных ресторанов. Здесь налицо — полная отмена общепринятой системы ценностей: самое лучшее, почти культовое развлечение — бродить днями напролет по Атомной Станции и хвастаться всем знакомым тем, что ты залез на головокружительную высоту самого большого башенного крана в Европе.

Город Щелкино — эпицентр фестиваля — строился специально для Крымской АЭС и , видимо у него нет другой судьбы, кроме атомной. Теперь здесь проводятся термоядерные тусовки. В целях сейсмостойкости дома разбросаны беспорядочно, улицы в Щелкине отсутствуют, а 43-ий дом вполне может быть между 104-м и 82-м.

Большинство мужского населения давно уехало «по вахтам» — на заработки в Москву. Остальные каждый год дожидаются фестиваля, и нашествия party people. В остальное время года здесь достаточно скучно, особенно местным пожарным: когда им нечего делать, они инсценируют пожар, чтобы тушить его пеной и хоть как-то развлекаться.

Казантип — самое лучшее место, чтобы найти новых друзей, и встретить давно забытых старых. Здесь можно услышать все стили и направления музыки: от клубного хауса до хардкора. Самое интересное, что это никого не обламывает. Даже если посреди ночи кто-то вылезает на сцену с бас-гитарой, люди не расходятся. Обе сцены находятся на пляже, так что танцевать можно прямо в воде.

Последняя теплая ночь перед открытием ознаменовалась штормом, белыми барашками и вполне соответствовала названию вечеринки — «Музыка для дельфинов.» Кто-то на сцене наставил прожектор на море, где в свете софита смельчаки боролись с двухметровыми волнами и танцевали в белой пене.

На следующее утро началось нашествие именитых ди-джеев и новых гостей. По странному совпадению фестиваль открывался в полнолуние. На открытие сошелся весь город. Обалдевшие клубные люди во влажных плавках толкались среди бабушек, дедушек, мам с колясками и прочих любопытных местных жителей. Когда совсем стемнело, и над сценой повисла южная луна в полном соку, грохнули первые звуки гимна «Казантипа» в исполнении «Arrival” … и мамы с младенцами дружно разбежались. За ними последовала пожилая часть тусовки, и на танцполе остались только люди, которым не светило лечь спать в последующие две недели.

Вообще последняя вещь, которую можно сделать на Казантипе — это выспаться. Когда над морским берегом небо начинает тускнеть или среди валунов сыплет искрами костер, понимаешь, что сон — это абсолютно бессмысленное времяпрепровождение.

На «Казантипе» не танцуют всю ночь. Чаще сидят в метре от растекающихся волн, или прячутся в природных ложах из гостеприимных валунов, когда дует совсем холодный ветер с моря.

Несмотря на непоследовательность в стилях и постоянные проблемы с аппаратурой: сильный ветер («жаль, что его нельзя выключить», — сказал ди-джей Фонарь), пыль и отходящие контакты на пульте (во время вечеринки клуба «Птюч»), ди-джеи мужественно сводили винил и боролись со стихией. Ди-джей Компасс-Врубель («Птюч») так завел народ, что, не обращая внимания на вырубающийся и хрипящий звук, танцевать пошли даже байкеры.

Ди-джей Фонарь наконец-то материализовал название своей промоутерской организации -«Фанни Хаус» — «Дом не знающий покоя». Как альтернативу всему тому, что происходило на берегу, каждую ночь во дворе уютного дома Фонаря ставили колонки, в узкий дворик набивался народ, динамики скрипели и трещали, домик подпрыгивал, и веселье под музыку восьмидесятых и девяностых продолжалось до утра.

Днем, когда обессилевшая тусовка лежала на берегу, на пляже веселила народ жизнерадостная парочка — Mama’s Boys, хорошо известный на Украине МС — проект. Развлечения были самыми невинными — от эротического поедания сосисок и мороженого, и конкурсов на самый длинный поцелуй (рекорд казантипского поцелуя составил чуть более пятнадцати минут) до байк-шоу, устроенного людьми в косухах на остывающем песке. Видимо самым большим соблазным для неугомонного дуэта был конкурс на самую-самую грудь — на Казантипе считается хорошим тоном загорать топлесс. Правда с полным раздеванием и получением кайфа от состояния «в чем мама родила» здесь сложнее — за нудизм на Украине предусмотрена статья.

Другим замечательным развлечением для тусовки служил показ мод. Показ мод на «Казантипе» требует долготерпения, стальных нервов и большого количества спиртного. Во всяком случае, если Ваши габариты зашкаливают за метр. Задача перед нами стояла вполне безобидная: надеть на себя костюмы, выйти на сцену и потанцевать джангл. Я попросила самый прикольный костюм. И в ответ получила надежду на «Фиолетовое безобразие», состоящее из стеганой жилетки и соответственно такой же юбки. Продравшись сквозь толпу танцующих у дома Фонаря, мы прошли внутрь, чтобы забрать костюмы ( патриарх российского ди-джейства, добрая душа, не только устраивал еженощные дискотеки у себя во дворе, но и хранил у себя в комнате костюмы модельеров, ди-джейские вертушки и прочую нехитрую утварь). Под нехитрой утварью я подразумеваю то, что нам пришлось на себя надеть полчаса спустя, так как одеждой в прямом смысле этого слова все это назвать было сложно.

С большой кучей разноцветных тряпок мы вышли на ярко освещенный пустырь и начали переодеваться. Каждый выбирал себе что-нибудь более-менее подходящее по форме и размеру. Когда оказалось, что «Фиолетовое Безобразие» не налезает мне даже на нижнюю часть тела, меня утешили костюмом «Персикового Ангела». Безусловно в нем было что-то от персикового ангела — видимо цвет, но вообще это было нечто, очень похожее на две тюлевых занавески с веревочками , в которые (занавески) я тут же закуталась от ночного ветра. Все это дополняла сетка от комаров, заменявшая вуаль и плотно заколотая у меня на голове. Видимость снизилась на 90% и надувать для меня презерватив (для дополнения костюма «Персикового Ангела») пришлось «Фиолетовому Безобразию» — парню, которому вожделенный мною костюм пришелся впору. В результате я была похожа на призрак матери Гамлета, но с презервативом в руке.

Путаясь в костюме и наступая на хвост «медузам», мы добрались до основной сцены, и тут выяснилось, что на ней нас никто не ожидает. Видимо охрана порядочно удивилась, когда ко входу подползла праздношатающаяся банда, вокруг которой нервно бегала модельер и командовала: «Голубая медуза» налево, «Принц» — направо, а ты, «Ангел» ,- стой на месте и постарайся не навернуться.» Чтобы завершить свое грязное дело мы поплелись на вторую сцену, негодую на охрану: в толпе мы пользовались бешеным успехом. «Фиолетовое безобразие», чертыхаясь, обиженно уползло в темноту, а мы, ежась от холода на ночном ветру, прыгали на сцене до тех пор, пока руки «Голубой Медузы» по цвету не стали напоминать ее костюм. Убедившись, что жертв и разрушений нет и самое ужасное последствие показа — это простуда всех манекенщиц , мы с гиканьем пробежались до родного пустыря и сбросили с себя надоевшие тряпки.

Без накладок на фестивале не обошлось: Радио «Станции » 106,8 не дали довести до ума гору на мысе Казантип, высотой 106,5 м. Сама процедура в идеале должна была выглядеть следующим образом: каждый берет в руки по камушку и тащит его на гору (пару километров), там вываливает, тем самым помогая родной радиоволне насыпать недостающие тридцать сантиметров. Но поскольку большая часть тусовки была не в состоянии пройти куда-либо далее двадцати метров от належенного места, а местные власти категорически запретили изменять географические параметры мыса, то символическую насыпку провели прямо на пляже, предварительно закопав в песок двух ведущих. Вся тусовка следила, как над мужественными девушками вырастали прообразы египетских пирамид. Отряхнувшись от теплого казантипского песка, девушки стали поспешно готовиться к главному событию фестиваля — вечеринке «Реактор».